ЯТВЯГИ И ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ
Ятвяги - одно из самых загадочных явлений Восточной и Центральной Европы. Кто они? Откуда? Куда ушли? Какую роль сыграли в истории в жизни народов Восточной и Центральной Европы? Еще больше вопросов вызывало взаимоотношение ятвягов с христианским государством (предположительно - Киевской Русью). Ответов на эти вопросы нет до сих пор. Каждый из ученых, кто сталкивался с проблемой ятвягов, решал ее по-своему. Это объясняется неопределенностью и даже противоречивостью источников, а также проблемой: какие из источников вышли из ятвяжской среды?
Между тем, ятвяги имеют самое непосредственное отношение к нашей истории. Потому мы и должны заниматься вопросами, связанными с ними.
Существует несколько гипотез о происхождении, исторической судьбе и роли ятвягов в истории Восточной и Центральной Европы. Они не только по-разному освещают исторический процесс, но часто противоречат друг другу. Первые сообщения о ятвягах появляются еще во время, когда они либо еще существовали, либо память о них была еще свежа, то есть когда ятвяги были еще субъектом истории. К первым работам нужно отнести восточнославянские летописи и польские, немецкие и чешские хроники. Все они датируются ХІ - XIV веками. Нужно отметить, что ни до, ни после непосредственных сообщений о ятвягах не встречается. И еще одна важная особенность: все сообщения о ятвягах связаны именно с военными действиями, в которых ятвяги выступают в качестве противника, врага [1].
В «Повести временных лет» упоминается о «ятвяге Гунаревом»,
который был в составе посольства князя Игоря в Византии в 944 году [2]
Дальнейшие известия сводятся к перечислению походов киевских князей на ятвяжские земли. То же самое мы видим и в других летописных сводах.
Со средины ХІІІ века мы видим ятвягов как наемную военную силу, которая сражается то на стороне Галицко-Волынских князей, то на стороне ВКЛ. Следует обратить внимание на то, что ятвяги возвращались с добычей, основу которой составлял хлеб. Хлеб же был и основной темой в переговорах ятвягов, поставки его - основным условием заключения мира [3].
В «Хронике литовской и жамойцкой» сведения о ятвягах аналогичны сведениям летописцев Галицко-Волынских. Правда, есть и одно новшество: великие князья неоднократно и с легкостью уступают ятвягов Ордену, который так никогда и не смог их подчинить. Вообще ятвяги всегда выступают как народ, который занимался исключительно войной: либо набегами на соседей с целью получить добычу, либо в качестве наемников в войсках кого-нибудь из князей. Тем не менее, такие соседи князьям были не совсем удобны, потому все без исключения время от времени устраивали на них походы, что привело к почти полному их истреблению к концу ХІІІ века. Примечательно, что ятвяги всегда изображаются как жестокие и дикие варвары, и их истребление не является преступным ни для кого. Характерно также, что не один раз упоминается о том, что побежденных ятвягов насильственно крестят, однако, всегда безуспешно.
Совершенно противоречивы также сведения о месте проживания ятвягов. В письменных источниках часто упоминаются земли ятвягов, которые передаются то церкви, то победившему противнику. Однако ни в одном из источников не обозначены границы этих земель, что для летописей и хроник вообще-то не характерно. Кроме того, в летописях и хрониках, которые всегда щепетильны в описании маршрутов походов князей на своих врагов, при описании походов на ятвягов такие маршруты вообще отсутствуют. Создается впечатление, что местоположение ятвягов всем известно и летописцы не считают необходимым говорить об этом. Это тоже одна из особенностей сведений о ятвягах.
Нет единства в сведениях о расположении ятвягов и среди археологов, которые связывают с ними то одну, то другую, то третью археологические культуры. Чаще всего с ними связывают так называемые культуры каменных курганов, территория распространения которых весьма обширна и не представляет собой типологического единства. Более того, на территориях, где встречаются каменные курганы, находятся и синхронные им погребения других типов, которые часто преобладают. А сведения о ятвягах по Припяти вообще выпадают из этой теории, так как упоминаемые Туров и Давид-Городок вообще расположены далеко от ареала распространения каменных курганов. Поэтому локализацию ятвягов археологической наукой следует признать задачей не разрешенной.
Еще труднее решается проблема этнической принадлежности ятвягов. Наиболее распространенной точкой зрения является та, что ятвяги были одним из балтских племен. Однако языковая их принадлежность до настоящего времени не определена. Если от прусов остался словарь, то от ятвягов не осталось в этом отношении ничего, за исключением топонимов. Но связывать названия с терминами «ятвизь» и им подобными с языком ятвягов, видимо, не следует. Это все равно, что связывать многочисленные «татарские» могилы, стойбища и т.д. с языком татарским, а топонимы с упоминанием французов - с французским.
Нет у нас сведений и о хозяйственной деятельности ятвягов. За исключением упоминания о том, что у них закончились запасы хлеба в зерновых ямах, и они предприняли поход с целью их пополнения, других упоминаний об их хозяйственной деятельности нет. Нет также сведений о их семейной организации и обрядах, о чем летописи не умолчали бы. Упоминания о дикости, грубости и жестокости трудно отнести к этнокультурным характеристикам. Не можем мы также с уверенностью определить и антропологический тип ятвягов, ввиду того, что не знаем, носителями какой археологической культуры они были.
Не вдаваясь в подробности (для этого нет места), выскажем предположение, что ятвяги были не этническим образованием - племенем или союзом племен, а тем, что Л.Н. Гумилев называл консорцией [4]. Не случайно сведения о ятвягах относятся к ХІ - ХІІІ векам. Видимо, с началом христианизации, которая осуществлялась сверху и часто достаточно жесткими методами, вызвала недовольство населения, оно скрывались в лесах, устраивая военизированные поселения. Естественно, среди них были и представители восточнославянских племен, и будущие поляки, и подвергшиеся крещению представители балтских племен. Название, возможно, было заимствовано у какого-либо племени, истребленного в результате крещения, память о котором была еще жива у окружающих народов. Примеры такого заимствования этнонимов - не редкость в истории. Военизированные поселения создавались под знаменем обороны традиционной веры, как впоследствии создавались казацкие поселения под знаменем обороны православия. Естественно, ни о какой семейной организации и хозяйственной деятельности говорить не приходится. Этим и можно объяснить отсутствие подобных сюжетов в летописных сообщениях о ятвягах. Этим же объясняется и отсутствие явно выраженного погребального обряда - представители каждого племени хоронили своих покойников по своим обрядам, но большинство ятвягов гибли в нескончаемых сражениях, оставаясь на поле боя.
Снимается и вопрос о границах расселения «племени» - ятвяги жили везде, они соседствовали с местным крещеным населением. Поэтому и не было нужды описывать маршруты карательных экспедиций князей, которые в летописях чаще всего названы походами. Видимо, чтобы не унижать их организаторов. Первоначально ятвяги, безусловно, пользовались поддержкой местного населения, но с течением времени, с укреплением христианства, они все больше превращались в обузу. Местное население было уже не против избавления от беспокойных соседей, и «походы» против них становятся все успешнее.
К тому же, представляя собой хорошо организованную военную силу, они все чаще находят «заработок», нанимаясь на службу к какому-либо князю. Их предводители все больше перенимают образ жизни своих нанимателей. При случае они не прочь захватить власть в каком-либо городе. Возможно, так и случилось в Турове. Однако править в городе было невозможно, оставаясь язычником. И ятвяжская верхушка постепенно начинает принимать крещение, чаще всего по православному обряду. Таким образом, ятвяжское движение постепенно частично уничтожается, частично растворяется в окружающем христианском мире. Не случайно к концу ХІІІ века упоминания о ятвягах становятся все реже, а в ХІV веке - это уже не упоминания, а воспоминания, которые постепенно перерастают в легенды и уже в таком виде становятся достоянием истории как науки.
Видимо, история ятвягов - это история становления и постепенного превращения христианства в национальные религии складывающихся этнсов Восточной и Центральной Европы.